Рак у детей

Дети, больные раком… Сознание отказывается даже на минуту представить такое. Тем не менее, как свидетельствуют сухие сводки статистики, злокачественные опухоли у детей — суровая реальность. Есть ли путь спасения? На этот и другие важные вопросы отвечает заведующий отделением онкологии Российской детской клинической больницы, кандидат медицинских наук, хирург-онколог высшей категории, заслуженный врач России Владимир Иванович КОВАЛЕВ.

— Владимир Иванович, первый и самый важный вопрос: разве рак — это не типично взрослая напасть?

— Как ни печально, но это не так. Заболеваемость детей злокачественными опухолями составляет 14–15 случаев на 100 тысяч детского населения в год. Нетрудно подсчитать, что за 15 лет детства из каждых ста тысяч ребят, родившихся в один год, раковыми опухолями заболевают больше двухсот. Из тех шести миллионов человек, что погибают ежегодно в мире от рака, около двухсот тысяч — дети. Риск, что ребенок столкнется с раком, тем более трагичен, что сейчас в семьях чаще всего лишь по одному-два ребенка.

— Часто о самой возможности возникновения рака у детей люди практически ничего не знают. Парадокс?

— Главной задачей медицины прошедших столетий была борьба с инфекциями, уносившими множество детских жизней. Еще тридцать-сорок лет тому назад важнейшими проблемами были рахит, полиомиелит, другие болезни, которые сегодня взяты медициной под надежный контроль. На этом фоне на относительно редкие опухоли у детей просто не обращали внимания.

Наша неосведомленность о возможности возникновения рака у детей — из недавнего советского прошлого. Еще лет пятнадцать назад редкая газета или журнал осмелились бы опубликовать статью даже о раке у взрослых, а тем более у детей; ведь детям полагалось быть счастливыми и здоровыми, а если болеть, то только аппендицитом да ветрянкой. Статьи на подобную малооптимистическую тему тогдашняя цензура не пропускала.

— Однако складывается впечатление, что проблема рака у детей становится все более и более актуальной. Действительно ли риск заболеть злокачественной опухолью в последние годы вырос?

— Еще лет десять назад назывались совсем другие цифры заболеваемости раком у детей: всего 8–10 человек на 100 тысяч в год вместо нынешних пятнадцати.

— Но почему же заболеваемость раком у детей так выросла? Ведь малыши не курят, едят более здоровую пищу по сравнению со взрослыми, у ребят нет «взрослых» профессиональных вредностей?

— Сейчас во многих бедах принято винить экологию. Но в случае с ростом заболеваемости злокачественными опухолями связь с плохой экологической обстановкой несомненна. Резкое увеличение риска для детей заболеть раком именно в ХХI веке не случайно. Действительно, раньше не было тех вредных веществ и воздействий — канцерогенных факторов, с которыми соприкасаются современные дети.

— Что представляют собой эти канцерогенные факторы и как они действуют на детские организмы?

— Это прежде всего промышленные отходы, которые загрязняют воздух, воду, почву. Это искусственные материалы, которыми наполнены современные жилища. Это радиация. Это вирусы. И еще, наверное, что-то, о чем ученые пока и не знают.

При воздействии канцерогенных факторов на организм ребенка, в отличие от взрослого, есть одна особенность: непосредственной причиной рака канцерогенные факторы могут быть лишь у старших детей, подростков. На малышей же они воздействуют не прямо, а через родителей, повреждая, делая дефектными их половые клетки. В результате зародыш развивается неправильно, и в одном из участков тела будущего младенца вместо нормальной ткани появляется опухоль. Другая возможность канцерогенам сделать свое черное дело — воздействовать на плод во время беременности, попав в него через организм матери. Из-за этого могут возникнуть не только врожденные уродства, но и злокачественные опухоли.

— Что же, выходит, в возникновении у малыша злокачественной опухоли виноваты его родители?

— Существует наследственная предрасположенность к опухолям, как, например, к поражающей глаз ретинобластоме, к некоторым другим опухолям. В цивилизованных странах давно уже люди не вступают в брак, не удостоверившись в «чистоте» медицинского «досье» будущего супруга. Современное медико-генетическое консультирование позволяет с высокой точностью предсказать возможные отклонения в здоровье будущих детей, в том числе и риск опухоли.

Впрочем, наследственная предрасположенность к опухоли не всегда означает, что у ребенка разовьется рак — для этого чаще всего нужны еще и внешние причины (и уж тем более, сам рак по наследству передать нельзя). Установить вероятность рождения здорового и больного ребенка в каждом случае — задача врача медико-генетической консультации.

Получается, чтобы обезопасить будущего малыша, нужно постараться еще до возникновения беременности: поселиться в экологически чистом месте, вести здоровый образ жизни, правильно питаться и не ошибиться с выбором второй «половины». И еще нельзя забывать, что чем старше родители, тем выше для ребенка риск заболеть злокачественной опухолью. Это особенно актуально, если вспомнить, что сейчас люди предпочитают обзаводиться детьми во все более зрелом возрасте.

— Есть ли отличия в течении рака у детей и взрослых?

— При опухолях детского возраста механизмы роста новообразований те же, но вот опухоли совсем другие. Раки составляют лишь около 4% всех злокачественных опухолей. Большая же часть новообразований развивается из клеток крови — это лейкозы и лимфомы, — и из клеток соединительной ткани — это саркомы. Сразу после рождения и в первые три-четыре года жизни выявляются врожденные (они появляются еще в утробе матери) опухоли почек и нервной ткани, опухоли из зародышевых тканей — тератобластомы, дисгерминомы, в разные возрастные периоды возникают опухоли из мышц и других мягких тканей, рак щитовидной железы, а в подростковом возрасте наступает пик заболеваемости опухолями костей. Впрочем, для простоты, чтобы не путать не готовую к медицинским нюансам публику, за рубежом все злокачественные опухоли называют раками, поэтому термин «рак у детей» вполне допустим.

— Что саркома, что рак… И то и другое — злокачественная опухоль. Что меняется от названия?

— Очень многое. Опухоли у детей развиваются гораздо быстрее, чем у взрослых. Если «взрослые» раки могут «тлеть» годами и десятилетиями, чтобы потом в одночасье «вспыхнуть» бурным ростом, то детские опухоли часто проявляются уже через несколько недель после возникновения. Кроме того, злокачественные опухоли у детей располагаются глубже в недрах организма и их труднее определить. Но зато — и это для нас главное — злокачественные опухоли детского возраста гораздо лучше поддаются лечению, чем раки у взрослых. Для примера: сейчас детские онкологи спасают до 90% детей с опухолями почек, до 75% детей с опухолями костей и мягких тканей, 80% больных лейкозом и 100% — ретинобластомой.

— Спору нет, результаты современного лечения впечатляют. Но что оно собой представляет?

— Лечение зависит от вида опухоли. Если это развивающиеся из клеток крови лейкоз или лимфома, применяют химиотерапию и лучевую терапию. Если опухоль растет из других тканей, то не обойтись без операции. Хирург удаляет опухоль вместе с пораженными частями организма, лучевая терапия «выжигает» ее, а химиотерапия заставляет саму опухоль сжаться, стать менее жизнеспособной, а ее отдаленные очажки — метастазы, возникающие из разнесшихся с током крови клеток опухоли, — сократиться или вовсе исчезнуть.

Иногда химиотерапия — в малых дозах — оказывается эффективной даже при доброкачественных опухолях. Например, есть такая пограничная опухоль — агрессивный фиброматоз (по-другому — десмоид), который никогда не дает метастазов, но способен у детей даже после радикального удаления вновь возникать по нескольку раз. Мы при этой болезни научились проводить длительную химиотерапию, которая свела к нулю число рецидивов после операции.

— Известно, что химиотерапия вызывает немало тяжелых побочных эффектов даже у взрослых больных. Легко ли неокрепшему детскому организму переносить столь непростое лечение?

— К сожалению, химиотерапия — это рискованное лечение. Риск связан с тем, что опухоли растут из организма ребенка и слишком похожи на его нормальные клетки, чтобы можно было найти лекарство, действующее на раковую клетку и не вызывающее повреждений в нормальной. Ведь даже при лечении заболеваний, вызываемых бактериями, вирусами, грибами, бывают осложнения. Что же говорить о химиотерапии!

— Химиопрепараты ведут свое начало от ядов?

— И являются ими. Но на злокачественные клетки они действуют в тысячи раз сильнее, чем на здоровые ткани и органы. Химиотерапия проводится курсами, поэтому в перерывах между ними нормальные ткани полностью восстанавливаются, а вот опухоль уже нет. Нужно помнить, что без лечения выздороветь от злокачественной опухоли невозможно. Кроме того, мы применяем современные лекарства, которые сводят на нет побочные эффекты от химиопрепаратов. Это противорвотные средства, лекарства, стимулирующие образование клеток крови в костном мозге, препараты, защищающие печень, сердце, другие внутренние органы. Эти лекарства помогают нашим маленьким пациентам переносить лечение с максимальным комфортом.

— Операция — нелегкое испытание и для взрослого организма. Да еще говорят, что онкологические операции — одни из самых сложных и травматичных. Как их переносят дети?

— Чтобы вылечить ребенка, нужно обязательно удалить опухоль, иначе, даже при очень хорошем действии химиотерапии и лучевого лечения, вскоре опухоль начнет расти вновь. Кроме того, хирургу нужно восстановить то, что разрушила опухоль, чтобы маленький человек смог жить полноценной жизнью. Мы научились делать восстановительные операции: создаем путь искусственного оттока мочи после удаления опухоли мочевого пузыря, устанавливаем искусственные суставы и «переставляем» собственные кости, чтобы избежать ампутации и сохранить конечности детям с опухолями костей, делаем и другие сложные операции. Среди них операции, когда онкологи совместно с нейрохирургами вскрывают позвоночный канал и удаляют опухоль, сдавившую спинной мозг, или операции, которые выполняются с использованием микрохирургической техники; при них под микроскопом сшиваются между собой тонкие артерии и вены, чтобы восстановить кровообращение в органах и тканях ребенка.

— Сейчас много говорят о пересадке костного мозга при раке. Что это такое и применяется ли пересадка у детей?

— Пересадка костного мозга — часть так называемых высокодозных программ лечения. Их применяют, когда при стандартных дозах (хотя и они часто весьма тяжелы для ребенка) успеха достичь не удается. В таких случаях идут на риск: в надежде уничтожить опухоль вводят сверхвысокие дозы химиопрепаратов, которые, к сожалению, приводят и к гибели собственного костного мозга, в котором образуются клетки крови. Чтобы в последующем ребенок не погиб от отсутствия клеток крови, ему переливают либо костный мозг от донора, либо свой, заранее запасенный. После переливания костный мозг приживляется в костях и начинает свою работу. Сама пересадка костного мозга технически несложна. Сложно и дорого проведение лечения, направленного на предупреждение очень тяжелых осложнений, которые наблюдаются при высокодозной химиотерапии.

— Получается, что при лечении ребенка от рака на одной чаше весов — риск роста опухоли, а на другой — возможные осложнения от химиотерапии и лучевой терапии. Да и операции хотелось бы избежать. Может быть, существуют другие, нетрадиционные, безвредные методы лечения?

— Конечно, хотелось бы, чтобы было надежное, эффективное и не имеющее побочных эффектов лекарство. Но, к сожалению, чудеса бывают только в сказках. Хотя это как рассудить: ведь успехи современной терапии рака у детей — это самая настоящая фантастика по сравнению с самыми смелыми прогнозами двадцати-тридцатилетней давности. Но нужно помнить, что успех обеспечивается только при самом современном лечении в строгом соответствии с утвержденными международными программами. Над каждой такой корпят лучшие ученые из самых известных онкологических центров мира. При этом врачи всегда честно предупреждают родителей и о трудностях лечения, и о величине шанса выжить. А вот всевозможные целители и продавцы «чудодейственных» средств никогда не сообщают всей правды о своих методах и «лекарствах». То, что предлагают эти «кустари-одиночки», делающие деньги на чужом отчаянии, в лучшем случае бессмысленно, а в худшем — вредно и опасно для жизни. Сколько драгоценного времени теряют больные дети, пока шарлатаны упражняются с ними в своем «искусстве»! А ведь в это время опухоль продолжает расти.

— Но ведь в прессе периодически сообщают о случаях, когда целителю удалось вылечить больного раком, от которого «отказались» врачи. Неужели все вранье?

— Еще ни разу ни одному такому «целителю» не удалось доказать свои успехи фактами. Либо нет признаков излечения, либо, если миру предъявляют якобы «вылеченного» человека, у него не было никакого рака. Ведь к таким целителям часто попадают еще не полностью обследованные больные, у которых диагноз рака еще не подтвержден. Трудно ли вылечить того, кто вовсе не болен? Между тем в научной медицине и диагноз и излечение всегда доказываются, обман или подтасовка невозможны.

— На что нужно обращать внимание, чтобы не «прозевать» у ребенка опухоль? Чтобы не получилось: «пока гром не грянет…»

— Необходимо помнить, что в отличие от взрослых раков, детские опухоли прячутся под «масками». Всегда есть соблазн найти более легкое объяснение, почему малыш капризничает, плохо ест, откуда взялась потливость и отчего так увеличился живот. Очень часто к нам поступают дети, которым дома, недостаточно разобравшись, ставили диагноз «рахит» вместо опухоли почки или нервной ткани, «ушиб», «артрит», «перелом» — при опухолях костей; таких примеров, к сожалению, пока хватает. Причин тому несколько. Это и относительная редкость этой напасти у детей (средний участковый педиатр за всю свою профессиональную практику встречает не более восьми детей со злокачественными опухолями), и трудность выявления, и то, что большинство родителей просто не знают, что у ребенка может быть рак. Из-за этого, в отличие от Европы и других развитых стран, у нас на лечение поступают, как правило, дети с запущенными стадиями — третьей и четвертой.

Тем не менее очень часто опухоль у малыша обнаруживают именно родители. Это бывает при купании, одевании. Вдруг в животе прощупается что-то «лишнее», или на шейке покажутся увеличенными лимфатические узелки, или что-то еще не понравится. Симптомами опухоли могут быть и одышка, и кровь в моче, и утомляемость, и снижение аппетита, и беспричинная капризность, и подъемы температуры до 37 — 37,5 градусов. Если вам показалось, что что-то со здоровьем вашего ребенка не в порядке, не теряйте времени — само не рассосется! — идите к врачу и обследуйтесь. Если окажется, что ничего страшного нет, очень хорошо, ну а если опухоль, то ее-то как раз и нужно выявлять на самых ранних стадиях развития.

— Что необходимо знать родителям, чьему малышу предстоит лечение от злокачественного новообразования?

— Прежде всего, что не одни лишь врачи и сестры будут заниматься его лечением. Такое лечение — всегда тяжелый совместный труд врачей и медсестер, родителей и … самого малыша. Только при соединении усилий шанс победить опухоль растет. Ведь лечение длительное, занимает месяцы, иной раз и больше года. За это время могут быть тяжелые моменты, связанные с опасностью для жизни. Важно, чтобы родители не впадали ни в отчаяние, ни в безудержный оптимизм и работали с медиками рука об руку ради выздоровления ребенка. Многое требуется и от малыша. Он — не объект лечения, а полноправный его участник. Если у ребенка есть воля к победе (а чаще это бывает, когда папа и мама активно настраивают его на хороший результат), лечение идет более гладко. Кстати, поэтому в нашем отделении мы ввели практику круглосуточного нахождения родителей вместе с детьми во время всего срока лечения. Как правило, первый шок быстро проходит, и вся родительская энергия направляется на достижение нашей общей цели — выздоровление ребенка.

По правилам онкологии, каждого вылеченного больного наблюдают в течение пяти лет. Если суждено случиться возврату опухоли — рецидиву — или возникнуть метастазам, то это произойдет именно за этот срок. В дальнейшем возвращения болезни можно не опасаться.

— Сейчас повсюду за лечение берут деньги. Как же могут обычные родители позволить себе лечить больного злокачественной опухолью малыша?

— Химиопрепараты, а также лекарства, которые применяются для предупреждения и лечения возможных осложнений, действительно очень дороги. Недешево обходятся и сложные операции, которые мы выполняем больным детям. Но по закону все расходы за лечение больного ребенка несет государство. Поэтому лечение в стенах отделения онкологии Российской детской клинической больницы бесплатное: не нужно платить ни за лекарства, ни за операцию. На лечение принимаются дети из всех регионов России.

Адрес, где помогают детям: Москва, Ленинский проспект, дом 117, Российская детская клиническая больница, отделение онкологии